До Квиксена дошла инсайдерская информация, что одно из квикнемских казино, в тысяча семисотом году залитое вулканом (лавой вулканической), наконец собралось залить себя в Интернет (на случай нового извержения). Вздохнув, сентиментальный Теодосий отправился в колумбарий старинного кладбища игр и игрушек, расположенного в северной оконечности парка «Тиль», чтобы навестить урну с прахом игральных карт, сгоревших при том самом извержении. /Здесь /

Уж не квикнемское ли казино «Тукан» появилось в Интернете? И что теперь будет с Интернетом? /Здесь /

Шествуя к урне по Аллее кукол, Квиксен остановился у памятника Буратино и возложил к нему веточку пинии — дерева, из которого Буратино был сделан.

Памятник является кенотафом, и Квиксен знает, что перешедший во вселенную Чёрного Сатурна Буратино — негласный, но истинный владелец магазина настольных игр «Чёрный Сатурн». Как вы, наверно, догадываетесь, наш сентиментальный проводник, ведущий собственное расследование исчезновения аомыньцев в баре «Ваупс!», всё сделал не просто так. /Здесь /

И откуда Квиксен знает такие вещи? Уж не от Мальвины ли из магазина интерьерных кукол, что в квиксмалое «Кукурукуку», в Трёхпескарном переулке? /Здесь /

Новость: Рукки Мой исчез в баре «Ваупс!», задавая персоналу вопросы относительно тамошних наггетсов. Такое вот получилось HoReCa...

Спокойно! У нас есть вездесущий Квиксен, который проводит собственное расследование. Рукки Моя и резидентов Макао он наверняка отыщет (в том или ином виде). /Здесь /

Магазин кукол в Трёхпескарном — один из признанных символов «Кукурукуку». Другим таким символом является фильм Динары Асановой «Ключ без права передачи», деревянное киноизделие. /Здесь /

Наш проводник по шкатулкам с секретами и всяческими винегретами Теодосий Квиксен, ведущий апокрифическое расследование исчезновений в баре «Ваупс!», выдвинул гипотезу о случившейся у спецагента Рукки Моя сезонной (января 2017‑го) депрессии, побудившей его перековаться на какое‑нибудь орало и ставшей причиной его таинственного исчезновения. Квикнемская пресса подхватила эту версию и сделала её очень популярной. /Здесь /

Чем примечателен киносимвол квиксмалоя «Кукурукуку»? Похож ли он на какое‑нибудь подходящее суковатое орало?

Изделие с неуклюжими роялями в кустах, с драматичным раздуванием эмоциональных слонов из словесных мух, с немотивированным впаданием в детство уже взрослых парней... Даже если самозабвенные дебаты старшеклассников (причём со странной неспособностью попридержать язык) являются особенностью сюжетов сценариста Полонского, режиссёру всё же имело смысл позаботиться о том, чтобы обсуждение на уроке литературы тематики предстоящего сочинения не выглядело как пародия на студенческий тич‑ин из картины Антониони «Забриски‑пойнт». (Ну нет там той ситуации, той обстановки, какая была в американских университетах в пору известных событий конца шестидесятых! Откуда эта взвинченность у старшеклассников «простой ленинградской школы» эпохи брежневского застоя?) И, казалось бы, поэтических чтений из «Заставы Ильича» Хуциева вполне достаточно, чтобы его соотечественники больше ничего такого в своих фильмах всерьёз не устраивали, — ан нет, уже через двенадцать лет Асанова беспощадно вкроила подобный номер, чего даже сценарий Полонского не предполагал... /Здесь /

Попытки нашего проводника по шкатулкам с секретами и залитым вулканической лавой старинным казино выйти на контакт с владельцем магазина настольных игр «Чёрный Сатурн» наконец‑то увенчались успехом. Очередная возложенная к кенотафу Буратино ветка пинии через несколько дней приняла форму латинской буквы S и почернела, из чего со всей очевидностью следовало, что пора отправляться в «Чёрный Сатурн» за интересной информацией. Квиксен так и поступил. /Здесь /

Так почему же фильм Асановой стал символом квиксмалоя «Кукурукуку»?

Потому стал, что уютная тёпло‑ламповая среда обитания в этой киноленте, несмотря на тяжеловесную надуманность сюжета, — это и впрямь махровое и шерстистое «Кукурукуку». С чем согласны все тамошние резиденты. /Здесь /